2017 m. rugpjūčio 19 d., šeštadienis

budynė


vilku širdis mėnulin staugia
nėr kur to skausmo paskandint
žmogus iškęsti viska gali
jei bus su kuo pasidalint

tu palaikyk ji už parankės
ir gražų žodį pasakyk
tiek žmogui tam tik ir te reikia
surast kam skausmą išsakyt

te vėtros blaškosi padangėm
ir krušos daužo pasėlius
mes būsim čia kur esam gimę
ir palaikysime savus

2017 m. rugpjūčio 5 d., šeštadienis

Элитарная древесина, басня


Какой великий дуб,
Царь леса и лугов,
Ни ветру, ни пурге, ни буре,
Не поломать его.

В его тени и на ветвях,
Тьма птиц и разного зверя,
И сам он однороден,
От корня до вершины.

Ну вот пришла пора,
И к дубу бабочки слетелись.
Как радуга красивы и нежны.
Обрадовались ветви что на них,
Танцуют бабочки в экстазе:

"Взгляните ствол и корни,
Что за небесная краса
Теперь у нас в друзьях.

Вершина мы, и лишь поэтому,
Они избрали нас для своих танцев!
Какая честь, ведь мы элита дуба великана,
Мы господа, а ствол и корни
То лишь придаток, к нам Ветвям!


А бабочки танцуют и перлы на листву кладут,
И ветви гордо шелестят:
Нашу листву коронами покрыли,
Мы господа, которым честь воздали
Наши небесные друзья.
А вы, и ствол, и корни,
Смердящее мужло, не ровня с нами."

Поднялся ветер, бабочек он сдул,
А перлы червячков родили,
И стали ветви опекать червей,
Ведь то небесных бабочек плоды.
Таких друзей, какими ветви жаждут быть.

И чудо, вот, небесные плоды,
Ветвям окрас сменили,
И радугой огромный дуб расцвёл.
А до того, лишь зелень без конца,
Продвинутые ветви в скуку загоняла.
Теперь вокруг цвета благоухают,
И ветви радостно воспели:

„Мы к совершенству тяготеем.
А вы внизу, и ствол и корни,
В средневековой тьме сидите до сих пор,
Ну ладно, мы научим вас культуре"

Сказав, они по братски в низ,
Мужланам червячков стрясли.

Теперь уж черви взялись и за ствол,
Его элитной мудростью почтили.

И с каждым днём менялся дуб могучий.
Всё разноцветнней становился он.

„Мы совершенней и красивей,
Лишь корень, всё во тьме и грязи,
Но что нам дело до глупцов в земле?
Пусть зависть их гнобит,
Ведь мы элита“

И вот пришёл тот день,
Когда у егеря закончилось терпение,
Ведь дуб сухой  в лесу заразу разносил,
Пилить он начал дуб огромный
И радостно запели ствол и ветви:

„Ну наконец, избавимся от этих грязных,
Не культурных, не образованных корней.
На новый уровень мы вознесёмся.
А вы и дальше прозябайте в той грязи,
Которая нас больше не волнует."

Тем временем дубовый ствол и ветви
На мелкие дрова рубили.

„Ну вот, какая радость
Свободу наконец вкушаем.
Какая благодать, теперь отдельно каждый,
Элитными частями,
Мы независим друг от друга!
Прогресс, в кладовке тёплой,
Ровными рядами мы лежим,
И наслаждаясь можем петь:

"У нас и мир и безопасность!
Ни беспокоит нас ни ветер ни мороз.

Спасибо бабочки, Ура прогрессу!“

Тем временем с кладовки каждый день,
Охапку дров куда то уносили,
А части дуба что остались,
Дискуссиям элитным предавались,
Всё предвкушая совершенство то
В которое их братья уходили.

Одна красивейшая и больше всех других,
Червивой мудрости принявшая в себя колода,
Последняя осталась в кладовой.

Всех проводила и жила в мечтах,
О том учении бабочками данном.

И вот тот день настал,
Её несут куда то.
И на руках, она полна надежд
О том великом совершенстве,
Что грядёт.

Вот дом, а в доме печка.

"Постойте, это что?! Ведь я такое совершенство, куда меня суёте?!!!

А человек пихнув застрявшую колоду силой, процедил:

 "Лезь в печку ты
                             тупое
                                        бесполезное
                                                             гнильё!!!

п.с.

А корень дуба как? Не интересно вам?

Он новый дал росток.

Но бабочки и вновь, вокруг ростка порхают.

Корманёнство

Капламоторное гребание
В отложных пальмовых бегах
Вышчюрит маленькое тание
Откоса маетных шагах

Глубарь отстал от вышакова
Румын с болгарином уснул
И бесподобные оковы
Он с удовольствием лизнул

Кормушка веером накрылась
Макушка над горой торчит
И ни кому до них нет дела
Судьба о будущем молчит

Копыта на горбы закинув
не видем тающего льда
Обрюзглотелые маркизы
Торчат из старого окна

Мырдует он, алпочит глотка
И некропамятный жетон
В кармане дырка кровоточит
Дешёвым едким табаком

Упал, моргнул, вздохнул, отжался
Картавым мерзким языком
И словоблудное мытарство
Плеснул в эфир порожняком